Нефть Brent
$73.30
+3.08%
8
На уровне государства тему коррупции давно политизировали. В разрезе конкретных регионов она имеет иной оттенок. Как уверяет прокурор Винницкой области Вячеслав Соколовый, координация всех силовых служб позволяет качественней работать в сфере выявления фактов взяточничества и привлечения к ответственности коррумпированных чиновников, но порой в судах некоторые резонансные дела «зависают». Формально причины объективные и соответствуют закону, только запросы общества иные – люди хотят результата, а ждать его при существующей законодательной базе можно годами.
«Когда в суде сумму залога ставят меньше, чем размер взятки, мы не молчим. Мы в такие игры не играем. Еще бы другие не играли»
- Вячеслав Петрович, почти четыре года Вы возглавляете прокуратуру области. Можете сравнить ситуацию в 2014 году и сейчас. Назовите три основных позитивных и негативных момента реформы системы прокуратуры.
- Начну с позитива. На этапе реформирования процесс не «остановился». Несмотря на подготовку к конкурсу и замену кадров, в текущей работе по составлению исков, участию в судебных заседаниях и следствии мы не потеряли прежний ритм. Параллельно проходило реформирование органов Нацполиции. Это первое.
Мы действительно качественно обновили состав органов прокуратуры. Работают более молодые люди, успешно сдавшие экзамены и прошедшие собеседование. Победители были определены на условиях объективного отбора без вмешательства со стороны. Учитывались лишь деловые и профессиональные качества.
К позитиву я также отношу изменение функций и лишение прокуратуры «общего надзора». Хотя в этом есть как положительная, так и отрицательная стороны. Исходя из сегодняшних реалий, я думаю, что общий надзор все же необходим. Есть категория социально незащищенных людей, которая не знает, как решить свои проблемы. Им говорят – за правовой помощью обращайтесь к адвокату.
- Это недешево…
- Вот именно. Раньше обычные люди могли прийти в прокуратуру, где профессионально и бесплатно способны были защитить их права. И не только по заявлению, а в процессе проверок. Когда нас этой функции лишили, пострадала определенная категория граждан.
Наряду с этим, прежде всего, бизнес от этого только выиграл. Не секрет, что общий надзор, как инструмент, не всегда правильно использовался, иногда им злоупотребляли. Общество сошлось на том, что эта функция вредит. Хотя проблема же не в инструменте, а в людях. Как раньше, так и сейчас прокуроры бывают разными.
Вернусь к позитиву. На фоне системных изменений мы сумели эффективно использовать функцию координации всех правоохранительных органов. Это позволяет нам выявлять преступления против территориальной целостности государства. Совместно со Службой безопасности и управлением защиты экономики Нацполиции мы сдвинули с мертвой точки работу в плане изобличения фактов взяточничества.
Координация действий позволяет нам выявлять нарушения там, где раньше никто их практически не замечал. По крайней мере, это было большой редкостью. Я имею в виду, и Госаудитслужбу, и райгосадминистрации, и Госисполнительную службу, и Госгеокадастр, и органы местного самоуправления. При этом суммы взяток, с которыми задерживаем чиновников, существенно отличаются от тех, на которых их брали раньше…
- Всегда ли в таких случаях нужен арест?
- Когда есть материалы о задержании на взятке, то у нас вопрос меры пресечения не обсуждается. Все наши сотрудники знают, о чем ходатайствовать. Далее как решит суд. Когда в суде сумму залога ставят меньше, чем размер взятки, мы не молчим. Это все знают. Мы в такие игры не играем. Если бы еще и все остальные перестали в них играть, ситуация изменилась бы.
Кроме того, мы курируем уголовные производства, которые были подследственны нашим следователям, а с 20 декабря должны расследоваться следователями Госбюро расследований. Поскольку эта структура не начала свою деятельность, мы определяем подследственность за органами Нацполиции или СБУ, а процессуальное руководство совершает прокуратура области. Работа не остановилась, жалоб по этому поводу не поступает.
К негативу отнесу то, что в области создано всего шесть местных прокуратур. Этого недостаточно. В каждом районе сохранились райсуды и подразделения полиции. К примеру, к Калиновской местной прокуратуре относятся Погребищенский, Казатинский, Хмельникский и Литинский районы.
Как контролировать трудовую дисциплину, качество работы? Я считаю, что такое разделение стало следствием желания реформировать и освоить гранты. Полагаю, что те, кто делил область, не знал специфику украинских территорий и нагрузки на сотрудников. Да, сейчас мы сняли этот негатив, поскольку сумели перестроиться, но уверен, что не все следовало разрушать из того, что ранее нормально работало.
«Не секрет, что сотни наработанных уголовных дел и направленных в суд лежат на полках. Причин масса»
- Ухудшение криминогенной ситуации в регионе привело к тому, что злоумышленников чаще «сажают»?
- Если говорить языком цифр, то криминогенная ситуация характеризуется количеством совершенных преступлений и их структурой. По количеству в 2017-м преступлений в области совершено меньше, чем годом раньше, хотя в целом по стране намечается тенденция к увеличению.
Что касается структуры, то она меняется. На Винничине увеличилось количество убийств и преступлений с использованием оружия. Они на особом контроле. Вспомню об убийстве четы пенсионеров на Старом городе. Хотя присутствовали условия неочевидности, свидетелей было недостаточно, следов на месте преступления преступник оставил мало, но преступление раскрыли за три дня. Не только это. Все убийства 2017 года и несколько с прошлых лет раскрыты.
Есть преступления, которые вызывают резонанс – кражи, разбои, грабежи с конкретными потерпевшими. Напомню, были задержаны причастные к нападению на ряд ювелирных магазинов. Как правило, речь идет о межрегиональных группах, «гастролерах».
Да, растет количество имущественных преступлений. Этому масса объяснений… Что касается наказания, могу сказать, что не было ни одного приговора, где бы мера наказания не соответствовала тяжести совершенного преступления и прочим критериям. Там, где полагается реальный срок, его дают. В том числе виновникам ДТП, которые привели к смерти человека.
Обвиняемым в кражах иногда дают условное наказание, но при рецидивах, отягчающих обстоятельствах преступников сажают. При этом я считаю, что нашей главной задачей является не столько наказать виновного, сколько возместить убытки потерпевшему.
- Мужчину, известного как Самвел Московский, в конце прошлого года суд признал виновным в вымогательстве и отпустил, а через несколько дней его снова задержали по подозрению в совершении иного преступления – угрозе убийства, которое якобы было совершено в период рассмотрения судом дела о вымогательстве. Почему так получилось? До вынесения приговора судья не знал о втором инциденте или его не уведомили?
- В первую очередь, хочу сказать, что я абсолютно согласен с мнением большинства винничан, которые не понимают, почему так случилось. В обоих случаях прокуратура настаивала и настаивает на самом суровом, но объективном, наказании.
Что касается вопроса, то решение по первому делу по инициативе прокуратуры оспаривалось в апелляционном суде. Поскольку решение суда первой инстанции мы считали слишком мягким, то требовали реального наказания. Когда рассматривалась наша жалоба, было совершено другое преступление. Когда в апелляции принималось решение, подозрение по второму эпизоду мужчине еще не сообщили. Я говорю о технически-процессуальной составляющей.
В отношении того, что человек может совершать что угодно и ему за это ничего не будет, я не согласен. Сейчас в горсуде находится второе по счету ходатайство об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей. Отмечу, ранее суд получал такое ходатайство, но не посчитал, что для этого есть необходимые основания и вынес решение о домашнем аресте, условия которого в пределах суток были нарушены. Поэтому мы снова обратились в суд.
Я уверен, что закон должен распространяться на всех. Это вопрос времени, процессуальных сроков, и не больше… Подождем реакции суда на наше последнее ходатайство.
Уверен, что судебная реформа актуальна, было бы хорошо, чтобы она прошла качественно. Не секрет, что сотни наработанных и уже направленных в суд уголовных дел лежат на полках. Причин масса – болезнь адвоката, подсудимого, неявка свидетелей, изменение состава суда… Прав ли я, оценивайте сами.
Я гарантирую, что у меня больше возмущений возникает, чем у тех людей, которые их высказывают. Они знают о единичных делах, а я о сотнях.
- Как часто суд не соглашается с обвинением по той причине, что поданные материалы недостаточны для признания вины?
- Вы имеете в виду оправдательные приговоры? В целом их до 1%. Есть такие случаи, когда и мы соглашаемся с позицией суда. Как правило, это дела прошлых лет, где доказательства собраны с нарушением норм УПК, и их нельзя брать во внимание, либо изменились обстоятельства или отсутствуют доказательства.
Мы же не для того «ведем» человека в суд, чтобы его осудили. Суд должен объективно изучить материалы и вынести законное решение. И это нормально, если прокуратура меняет позицию.
«Я мечтаю задержать адвоката, который бы передал деньги дальше – тому, для кого их берет»
- Премьер Владимир Гройсман считает, что проблема коррупции в Украине слишком преувеличена. Госзакупки, продажу природного газа и приобретение лекарств глава правительства назвал полностью декоррумпированными. Насколько Вы разделяете его мнение, и какие сферы можете характеризировать как проблемные?
- Говоря языком цифр и фактов, могу подтвердить его слова. Со стороны государства делается максимум для того, чтобы «декриминализировать» эти отрасли. Внедрение системы Prozorro я считаю серьезным шагом. В регионе нет ни единого уголовного производства, характеризующего несовершенство работы нынешнего формата госзакупок.
Да, потом может выявиться некачественное выполнение работ победителем торгов. От этого не застрахуешься. Условия созданы, а недобросовестные исполнители, к сожалению, будут всегда.
По поводу недостаточной борьбы с коррупцией я хочу сказать, что многим критикам следует начинать с себя. Если авария на трубопроводе произошла из-за монтера, который украл новый вентиль и поставил бракованный, то почему-то находятся те, кто в этом «обвиняет» лидеров государства.
- Какие сферы сейчас Вы считаете наиболее потенциально коррумпированными?
- Не думаю, что в этом плане многое поменялось. Риски и огромный соблазн велики там, где присутствуют госсредства и природные ресурсы.
- В последнее время мы стали свидетелями нескольких резонансных задержаний: якобы на взятках адвокатов в июле 2017-го, таможенников в октябре и некоторых других. Об этом писали не только в региональных, но и национальных СМИ. Озвучивал информацию и Юрий Луценко. Многим ли вынесены обвинительные приговоры?
- Конечно. Начну с таможенников. Суд вынес приговор. На виновных наложен штраф. По адвокатам дела расследуются. Вместе с тем начальник следствия из Литина приговорен к 5,5 годам лишения свободы, откомандированный от Госгеокадастра сотрудник, работавший в «Прозрачном офисе», осужден к 4 годам, реальные сроки получили и другие «взяточники».
- По задержанным после получения денег адвокатам производство будет переквалифицировано?
- Я пока не могу сказать однозначно. Все-таки на стадии регистрации речь идет о взятке. Как правило, вымогают у потерпевшего деньги, когда дело находится либо в суде или у следователя. Мы прекрасно понимаем, что возможна «связка» должностного лица, занимающего ответственное положение, и адвоката. Это сложно доказать, а если откровенно – практически невозможно.
Потому некоторые из прошлогодних дел, регистрируемых по 368 статье (взятка), в суд были направлены по 190-й (мошенничество). Если нет доказательств, то иначе поступить не можем. Но мы их ищем. Поэтому и по «июльскому», и по «январскому» задержаниям адвокатов расследование идет по факту вымогательства и получения неправомерной выгоды.
Поверьте, я мечтаю задержать адвоката, который бы передал деньги дальше – тому, для кого их берет. Или хотя бы помог вывести на конечного получателя.
Кстати, у нас есть и обвинительный приговор по одному из судей – 5 лет лишения свободы за взятку. Сейчас дело в апелляции.
Однако, хочу напомнить еще и о том, что иногда при выявлении «взяточников» сотрудники правоохранительных органов явно плохо изучают материалы. Прошлогоднюю историю с громким задержанием руководителя исследовательского предприятия в пригороде Винницы якобы на взятке закрыли. Резонанс был. Думаю, он был нужен тем, кто хотел «убрать» человека с должности.
Суть такова - у директора предприятия купили партию яблок по рыночной цене, а потом еще дали 2 тысячи гривен. Это взятка? Глупость. Дело закрыто. Но я инициирую внутреннюю проверку относительно прокурора, который согласовывал объявление о подозрении, управлял процессуальными действиями, и хочу заставить Нацполицию провести «разбор полетов».
И еще. Я скажу так, если суды начнут рассматривать дела хотя бы в два раза дольше, чем они расследуются, будет порядок. Но если в 22 раза дольше, то имеем печальную картину…
В Житомирской области несколько лет рассматривается дело о вымогательстве в июле 2014-го денег у тогдашней руководительницы одной из винницких областных больниц, в котором фигурируют винничане. Полтора года его слушали, дошли до дебатов, а потом судья пошел в отставку. Изменили состав суда, все начинается заново. При задержании было много шума, при расследовании тоже, а результата нет до сих пор.
- На столичном уровне все мы наблюдали практически публичный конфликт между руководством ГПУ и НАБУ. Как складываются отношения прокуратуры Винницкой области с НАБУ и САП?
- Они сугубо деловые и эпизодические, когда нужно было передать три дела, мы это сделали.
- В полиции увольняют сотрудников, которые попадаются патрульным в нетрезвом виде за рулем. Вы подпишите приказ об отчислении проштрафившегося коллеги?
- Конечно, да. Но наши сотрудники нетрезвыми за руль не садятся. Не было прецедентов. Провели комплекс профилактических мероприятий, думаю, он дал нужный результат.
- Как проводит свободное время прокурор области?
- После работы - дома, в выходные дни хожу в костел, иногда выезжаю за Винницу. Несколько недель назад был на охоте. Подышал воздухом, «убил» ноги и пришел домой. Без трофеев.
Игорь ЗАИКОВАТЫЙ
